Пообщались с нашим новичком из Украины Владимиром Приёмовым, который отличился уже через 4 минуты после выхода на замену в дебютном матче.

— Давай начнем с самого начала. Ты родился в Одессе, поиграл в одесских молодежных клубах. А как оказался в Германии?

— Ну родился я не в Одессе, я там оказался в маленьком возрасте, годик был, наверное. В Германии у меня знакомые, пригласили приехать попробовать свои силы в «Энерги». Посмотрели, и я подписал контракт. Всё просто на самом деле.

— Но с Германией ты же до сих пор как-то связан.

— Да, там живут родственники, иногда езжу к ним. В Эстонию вот приехал как раз из Германии.

— Когда ты переходил в «Шахтер», то считался очень талантливым нападающим. Согласен, что давали недостаточно шансов и карьера застопорилась?

— Там на мое место почти сразу взяли бразильца, была большая конкуренция. Ну а я молодой, не выдержал. Опыт все равно был серьезный, было интересно, что-то с «Шахтером» тогда выиграли. Наверное, могли как-то по-другому со мной тогда поступить. Я хотел уйти в другие клубы, меня не отпускали. Но что сейчас об этом спустя столько времени говорить…

— Если верить Трансфермаркту, у тебя наивысшая стоимость была, когда ты играл в «Кривбассе», «Черноморце», «Металлурге» Запорожье. Согласен, что это твой самый успешный период в карьере?

— Нет, не согласен. Я Трансфермаркту вообще не верю, они там сами выдумывают эти стоимости. Ну с «Черноморцем» у меня был хороший этап, мы хорошо сыграли с ним в еврокубках, вышли тогда из группы, было интересно. В Запорожье я пришел как лидер команды, в «Кривбассе» мы как раз вместе с Денисом Дедечко играли, у нас была очень классная команда, которая шла вверху таблицы в УПЛ, мы не проигрывали ни «Динамо», ни «Шахтеру». Играли очень хорошо и интересно, это все в Украине отмечали.

— На просторах интернета есть твое интервью, где ты рассказываешь, как играл в Иране. Если вкратце, то какие главные отличия от привычного нам жизненного и футбольного уклада? Может, до сих пор что-то вспоминаешь?

— На самом деле там много отличий. Там в целом всё по-другому в плане быта. Понятно, что на поле всё то же самое, футбол везде один. Болеют по-другому, отношение было немного странное. Бывало, что мы после игры не могли выйти из-под трибунного помещения, потому что болельщики вели себя агрессивно, кричали, бросали камни. Такие вещи, которые в европейском футболе просто недопустимы. Мы тогда стали чемпионами Ирана, «Персеполис» — одна из самых известных иранских команд, не все болельщики соперников нас любили.

— Но какие эмоции преобладали? Желание играть на высоком уровне, интерес или страх?

— Интерес, но много «но». На первом месте там были местные футболисты, для них, особенно для «сборников», всегда делают максимально комфортные условия. Потом уже смотрят на легионеров, которых обычно не так много. Достаточно сложно акклиматизироваться, да и страна сама по себе закрытая.

— А вот в Сингапуре ты, в отличие от Ирана, много забивал. Там тоже было всё по-другому?

— Да, Сингапур совсем не похож на Иран. Хоть и Азия, но это другая Азия. Там смесь культур со всех уголков земного шара, очень много иностранцев.

— Расскажи про начало этого года. Ты перешел в «Таврию», но в итоге ее расформировали…

— Да, это симферопольская «Таврия», чемпион Украины 1992 года. Базировалась она в Каховке (Херсонская область), так как Крым — оккупированная территория. Ее недавно начали заново создавать поднимать, были большие планы и задачи — возвращение в Высшую лигу. После начала войны команду пришлось расформировать, потому что с той территории, которая близлежащая к Крыму, заходили войска.

— А вы где находились в то время?

— Мы тогда с командой находились на сборе в Турции. До начала войны еще вылетели, как и еще несколько украинских команд. Потому что Премьер-лига начинается чуть-чуть раньше, а Первая и Вторая лига попозже, у нас еще было время подготовиться. Понятно, что не все клубы Первой и Второй лиги могут позволить себе сбор в Турции, но у «Таврии» вот как раз были серьезные задачи.

— Как повлияла на тебя война? Всё ли хорошо с родственниками, друзьями?

— С родственниками хорошо, они находятся в Одессе. Ну а так это, конечно, большой шок для всего украинского народа, в частности для меня. Никто не мог себе такого представить. Это большая трагедия, что сейчас происходит на территории Украины. Весь мир, конечно, сейчас сплотился, помогает. Но когда погибают люди, когда погибают дети, когда у тебя погибают друзья, это сложно. И это происходит на территории моей родной страны. Весь украинский народ надеется, что это закончится как можно быстрее.

— Ты, наверное, уже и не планировал уезжать играть в какую-то зарубежную команду, но неожиданно начался эстонский период карьеры…

— Да, я планировал доигрывать в Украине. Хотел максимально помочь команде, сколько хватит сил, выполнить те задачи, которые ставили в «Таврии». И дальше уже смотреть, как позволит здоровье, может, потом переходить на какие-то другие должности. Но так жизнь заставила, что теперь будем в Эстонии играть.

— Ты забил сразу через 4 минуты, а точнее 3:55, после выхода на замену. Получалось ли еще когда-то так быстро отличиться?

— Нет, нет. Так быстро не получалось. Я удивился на самом деле. Хоть какие-то новые ощущения в таком возрасте.

— Как впечатление от нового клуба, новой страны? Как устроился?

— Всё хорошо, хорошо встретили, впечатления положительные. Пока только втягиваюсь, так что не могу оценить уровень соперников там или чемпионата. Ребята прекрасно приняли, будем делать общее дело!

— С тобой в клубе еще два украинца. Помогает это освоиться?

— Конечно, я рад. Дениса я знаю давно, Саша тоже приятный человек. Постараемся на поле показать Украину! Сейчас в этой очень сложной ситуации, конечно, приятно, когда ребята с Украины с тобой рядом. Мы сейчас все как единое целое, все друг за друга.

— Наш главный тренер рассказывал, что он в Высшей лиге Финляндии еще в 41 год бегал, так что тебе в 36 должно быть вообще легко.

— (смеется) Посмотрим, не будем загадывать. Если здоровье позволяет, то почему бы и не поиграть? Самое главное в таком возрасте — чтобы не было травм. В любом возрасте бы их поменьше, но в таком возрасте после них очень тяжело восстанавливаться.